As it is known, Oswald Spengler considered the religion to be the essence of every culture. Indeed, the people’s theology (representing the story of its gods from the outside) unfolds (from the inside) as its anthropology, where correlation with the sacral allows for appropriate positioning of a person. From this, in particular, it follows that the study of the culture of certain peoples should begin with the reconstruction of their religious patterns. However, often the reconstructions, which are supposed to be working models, turn out to be only static models, more or less dexterously adapted to historical reality. Dissecting a foreign religion, the researcher is inclined to lose sight of the fact that it was filled with living acts of faith, without which all its charm disappears, integrity crumbles, and intimate depth transforms into a popular print.
Tag: история
Человек — это существо, которое занято производством, обменом и потреблением смыслов. Я намеренно говорю о «смыслах», а не об «идеях», ибо в производстве последних задействованы преимущественно интеллектуалы, да и основными потребителями выступают, зачастую, они же. Государство и семья, торговля и военное дело, театр и спорт, изобразительное искусство и музыка, — несут на себе печать религиозных и мировоззренческих смыслов, определяющих архитектонику конкретного общества и отличающих ее от других.
Объективность социальной реальности (в темпоральном срезе представленной миром истории) имеет мало общего с объективностью физического мира, фактическое существование которого оказывается внешним по отношению к человеку атрибутом. Социальная же реальность антропна «по определению», из чего следует, что человеческие взгляды, представления, убеждения и даже фантазии — все то, что можно обозначить словом «идеи» — оказываются не только субъективными переживаниями, но могут, при определенных обстоятельствах, стать конструктивным фактором исторического бытия. И если бы кто-то решился составить список наиболее фундаментальных идей, владевших умами людей, живших во всех известных нам обществах на протяжении всей известной нам истории, то он бы убедился, что подавляющее большинство из них имело ту или иную степень религиозной составляющей. Последнее обстоятельство выдвигает и определенные требованию к постижению истории, ведь исследователю гораздо проще понять чуждые его времени и его культуре научные, политические, философские концепции, нежели чуждые религиозные формы.
Почему на протяжении истории люди регулярно вели войны, какие метафизические причины стоят за фактом повторяющегося международного насилия? Одна из самых известных, и уж точно, самых популярных (если под «популярностью» понимать широкую распространенность как в научных кругах, так и за их пределами) версий ответа на этот вопрос постулирует экономическую детерминированность международных конфликтов, выраженную в экономических противоречиях между государствами, в конкуренции, в стремлении к овладению рынками, природными ресурсами и т.д. Так, Вудро Вильсон риторически вопрошал: «Есть ли на белом свете хоть один мужчина, хоть одна женщина, пусть даже ребенок, который не знает, что причины войны в современном мире кроются в индустриальной и коммерческой конкуренции?».
Какие мотивы являются доминирующими в постановке целей войны? Ранее я уже рассмотрел вопрос о сугубо экономической подоплеке военных конфликтов и пришел к выводу, что в общем и целом война (если она не является колониальной) – это, так сказать, бизнес с отрицательной рентабельностью. Тем не менее, несмотря на убыточность (за редкими исключениями) «традиционных» (неколониальных) войн для всех участников, они были постоянным спутником истории человечества. Возможно, я слишком узко поставил вопрос, и речь должна идти не об оценке чистой экономической эффективности войны, а о совокупности не только экономических, но и (а может быть – прежде всего) геополитических факторов?
Всякое научное исследование должно основываться на принципе объективности, который ориентирует исследователя на получение информации, характеризующей имманентные свойства изучаемого объекта, которые не зависят от желаний, убеждений, оценок и предпочтений познающего субъекта. И хотя полностью исключить из познавательного процесса личностные элементы невозможно, их необходимо сознательно стремиться свести их к минимуму. В естествознании сделать это проще, поскольку там объект познания отделен от субъекта, и часто, хоть и не всегда, влияние исследователя можно «вынести за скобки»; объект исследования выступает как внешняя по отношению к познающему субъекту реальность, сама-в-себе равнодушная к нему. Иными словами, хотя объект как объект познания возникает в процессе познания, но в своей собственной сущности он не зависим от факта познания, существует вне него.
Влияние идеологий на политическую жизнь общества значительно снизилось в последние десятилетия, а сами политические идеологии становятся все более условными. Самым ярким примером, является, пожалуй, современный Китай, в котором номинальное господство коммунистической идеологии в версии маоизма не мешает, однако, успешному строительству капитализма. Менее явными, но в чем-то еще более показательными являются другие примеры, демонстрирующие размывание идеологических основ современных политических партий — институтов, которые в принципе как раз и должны выражать идеологическую позицию соответствующих элит.